Рецензия
- 1 февраля 2002
- просмотров 4809
Среди множества статей
этого монументального издания нет статьи “Достоевский Фёдор Михайлович”. При наличии, разумеется, статьи “Достоевский Фёдор Михайлович–младший (1842–1906)”, посвящённой племяннику писателя, пианисту: дядя-тёзка был его крёстным отцом, а он, в свою очередь, шафером на свадьбе дяди и
А. Г. Достоевской, в девичестве
Сниткиной...
Всё правильно: авторская энциклопедия доктора исторических наук
С. В. Белова стала итогом его сорокалетних разысканий, а при таком опыте просто, напрямую писать о
Достоевском, наверное, боязно. И потому — пусть императора сыграет свита (ведь для миллионов читателей Достоевский в литературе если не император, то король). Старый, но проверенный театральный приём. Достоевскому, который ни одной пьесы на суд читателей не предложил, но театру и театральности знал цену, должно бы понравиться. Да и в литературоведении основы традиции заложены: наши читатели, разумеется, знакомы со словарём
Л. А. Черейского “
Пушкин и его окружение” (
2-е изд. — Л., 1988).
Как пишет в предисловии С. В. Белов, его задача — “дать именно подлинную картину окружения Достоевского”. Каждая статья содержит, по возможности, точные даты и места рождения и смерти современника, краткие биографическо-служебные данные и историю отношений с Достоевским. (При этом автор надеется получить от читателей замечания и уточнения по содержанию своей работы.)
Есть в
двухтомнике и статьи о лицах, чьи встречи с Достоевским вероятны и обоснованы “научными гипотезами”. Так, опираясь на версию
Ю. Э. Маргулиеса, С.В. Белов включает в свой словарь статью о
Гоголе. С другой стороны, в словаре нет статьи о
Льве Толстом, хотя по меньшей мере однажды он и Достоевский оказались вместе в одном помещении (Белов пишет об этом в предисловии.) Строго говоря, можно было бы дать статью о Толстом и не давать о Гоголе: обе истории погружены в один и тот же туман времени, и внешне стройная и даже изящная история с малагой, которую Гоголь якобы пригубил в присутствии Достоевского, столь же малозначительна на фоне творческих драк автора “Села Степанчикова” с автором “Шинели” и “Выбранных мест”, сколь лжезнаменательна невстреча двух литературных богов на чтениях о Богочеловечестве
Владимира Соловьёва в 1878 году.
Важно другое: отныне мы, и просто читатели, и специалисты (достоевсковеды уже дали высокую оценку труду Белова), не имея ни одной научной биографии Достоевского, можем, вооружившись трёхтомной, не так давно вышедшей “Летописью жизни и творчества Ф. М. Достоевского. 1821–1881” (СПб., 1993–1995) и словарём Белова, попытаться составить собственное представление о человеческом и художественном мире того, кого иной раз, соединяя разные оценки, хочется назвать архискверным гением.
Как положено респектабельному изданию, двухтомник снабжён подробными указателями — именными, предметными, включая, например, такие, как “Мировоззрение” и “Хронологическо-географический указатель”.
Так что — выскажу напоследок крамольную мысль, впрочем, в духе парадоксов Достоевского — словарь окажется полезным даже для тех, кто никогда не числил себя среди поклонников этого писателя. Как можно видеть, “окружение” было под стать центральной фигуре. С. В. Белов поведал о жизненной стезе и обретениях многих незаурядных людей, заслуживающих памяти не только потому, что они оказались в лучах славы автора громкогласной речи о “солнце нашей поэзии”.
С. Д.
Упомянутые персоны, псевдонимы и персонажи