Мир энциклопедий

Включение английских слов в наименование энциклопедии несколько «царапает» взгляд. Появляется ощущение, что перечень упомянутых «людей, которые сделали что-то нужное для общества» составлялся с точки зрения их нужности не для коренного населения страны.

Помимо фразеологизмов интересно было бы увидеть в словаре толкование слова «год» из возрастов ветхозаветных «долгожителей». По мнениям некоторых исследователей, словом «год» там звался временной период около нынешнего месяца.

Энциклопедия обещает быть интересной. В статье верно упомянуты близкие российскому консерватизму термины «реакция» и «охранительство». Еще историк Ключевский говорил, что «в истории России много умных и честных государственных деятелей. Но по какому-то неведомому закону все они — реакционеры». Сказывается низкая плотность населения при большом количестве внешних вероятных противников. Стабильность в таких условиях без «закрученных гаек» маловероятна.

Почему-то возникают сомнения в целесообразности подобной энциклопедии. Такие города, как раньше говорили, «почтовые ящики», не должны быть на сильном виду. По самой сути их создания. У них оборонная функция, о которой знать всем подряд совершенно незачем. По этой причине они и называются ЗАТО.

Лермонтов, как и ранее его кумир Пушкин, нашел свой закономерный конец. Фраза Киселевой, что философ Соловьев был «озлоблен» — самое обычное преувеличение. Даже из эпиграмм Лермонтова ясно, что провоцировать конфликты поэт умел и любил. И было вопросом времени, когда нашелся бы тот, кого не волновало, талантлив провокатор или нет.

Поэт был талантливый, но совершенно без понимания, как тогда говорили, «текущего момента». Вряд ли являются совпадением его сомнительный суицид и его планы писать поэму о восстании Пугачёва. Намеков, что в стране и нынешних бунтов хватает, он, видимо, слышать не хотел.

Возникает ощущение некоторой надуманности темы энциклопедии. Семья, как верно сформулировал В. И. Ленин, есть ячейка общества, его истеблишмента. Отделять семью российскую от, скажем, британской — бессмысленно. Ключевые моменты везде одни.

К русскому миру казаков можно отнести примерно так же, как население Финляндии, Польши или Карсской области. Аналогию с русскими они воспринимали оскорблением, упоминания об этом можно найти и в «Тихом Доне» Шолохова М. А. Власть использовала казаков как ментально чужих населению карателей при подавлении беспорядков. Внутреннего ограничения «свои» у казаков к населению русских губерний не было. И расказачены они были при полном отсутствии сочувствия у титульной нации.

Апельсиновая сделка 1964 года по продаже советской недвижимости в Израиле чем-то напоминала Луизианскую покупку 1803 года. В обоих случаях цена была схожа со сметой на войсковую операцию по силовому занятию территории. Значимость объекта и сумма его продажи были несопоставимы.

Высоцкому не требовалось «пробиваться к народу со своим творчеством»: его песни о войне нравились всему партийному руководству. Он обладал большей личной свободой, чем первое лицо страны. Летал в капиталистическую Францию, как к себе домой, был женат на её гражданке. В личной собственности автомобиль Мерседес имели в СССР лишь Брежнев Л. И. и «мятежный поэт», как Высоцкий назван в новости.