Мир энциклопедий

У этого тома «Поморской энциклопедии» интереснейшая судьба. Оказывается, первоначальная задумка состояла в том, чтобы издать словарь с названием «Михайло Ломоносов сын земли Поморской». Идея и начальная фаза реализации этого проекта неразрывно связаны с Татьяной Сергеевной Буториной, которую Википедия называет специалистом в области ломоносоведения.
Но не это меня больше всего задело. А то, что после ее кончины коллеги решили продолжить работу над словарем, который постепенно и перерос в нечто большее – издание в полном смысле энциклопедического характера и объема.  Вот этот момент – момент преемственности, продолжения начатого дела впечатляет сильно. Разумеется, в университете есть структура, прямо ориентированная на исследование и популяризацию всего, что связано с Ломоносовым (Это Ломоносовский гуманитарный центр), но дела вершат, как известно, не структуры, а люди. И эти люди в университете оказались на высоте.
Второй впечатляющий момент – это попытка сформировать представление о той среде, в которой рос Ломоносов, а это уже предполагает информацию о тех, с кем он контактировал, кто оказывал на него влияние. А еще это рассказ об Архангельской земле XVIII века. Такой подход мне очень понятен. Я с детства собирал информацию о своем городе вот по такой же «схеме» — пытался представить себе, чем жили, где работали, что строили, в какие церкви ходили не какие-то абстрактные люди прошлого, а люди конкретного периода. Это всегда повышает достоверность картин прошлого.
Если у меня появится возможность заполучить этот шестой том энциклопедии, то обязательно приобрету его.

Когда-то в советских учебниках по общественным наукам, в самой первой теме писали, что наука является партийной, подразумевая под этим приверженность ее неким идеологическим стандартам. Несмотря на то, что СССР распался, принцип продолжает работать, но не в привязке к КПСС. Вот и здесь нашли следы идеологического влияния каких-то ультранационалистов, якобы искажающих историю Холокоста в Польше. Но, простите, после прихода к власти в Польше партии «Право и справедливость» официальным стал идеологический посыл в довоенные времена страны – во времена, когда у власти находился Пилсудский и его преемники. А это была власть, прочно стоящая на ногах антисемитизма и в этом отношении поддерживавшаяся большинством населения. И неверно то, что обострение ситуации началось с замечания Ноа Кирель на каком-то там Евровидении. Это началось намного раньше, поскольку польские евреи, эмигрировавшие в Израиль, никогда не забывали того, как с ними расправлялось местное население тогда, когда благодаря приходу немцев они (евреи) оказались вообще вне закона. Но с приходом к власти «Права и справедливости» эта проблема перестала быть тлеющей. Она оказалась в фокусе внимания даже тех, кто о ней не знал вовсе. Но у нее нет и решения, поскольку отстраненные редактора могут сослаться на официальную Варшаву. Поэтому нечему удивляться недовольству всех. Мы еще увидим на этой почве много скандалов.

Никогда не знал, что энциклопедии читают инвесторы и на основании данных из них принимают инвестиционные решения. Может быть, в трейдинге есть нечто подобное, поскольку там есть энциклопедии, в написании которых преуспели трейдеры поколения Линды Рашке (кое-что из этого переведено и на русский язык), но они сфокусированы на торговых системах, которые, кстати, отмирают столь же стремительно, как и рождаются. Я это вспомнил потому, что это единственный пример написания энциклопедии практиками, а не столь нелюбимыми lisss теоретиками. Все остальное — все эти гарантии на федеральном уровне и прочее — вообще не имеют отношения к энциклопедии. Систематизировать и представить в виде статей энциклопедии можно опыт развития экономических отношений, с развитием производительных сил — намного сложнее, и он годится как правило для справочников. Что же касается инвесторов и гарантий для них — это вообще не систематизируемая область знаний, тут все очень ситуационно.

Я бы тут обязательно упомянул «Народную энциклопедию научных и прикладных знаний», издававшуюся в начале ХХ века. На мой взгляд, она интересна и важна ничуть не менее Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона. Ее можно рассматривать в качестве своеобразного знамени, поднятого теми российскими интеллектуалами, которые в последней четверти ХIХ века были озабочены распространением знаний (да что там знаний – прежде всего грамотности) в широких слоях российского общества. Это было удивительное время, когда грамотные люди из порядочных семейств отправлялись в сельскую местность учить, лечить и налаживать жизнь простых людей. Элементом этого подвижничества стало издание массовыми тиражами книг (чаще всего брошюр), ориентированных на людей малограмотных, но стремящихся познать мир. Недаром на обложке этой энциклопедии была изображена женщина, озаряющая путь высоко поднятым факелом. При этом она держит в другой руке книгу. Идея, положенная в это издание, была воспринята многими другими энтузиастами движения за распространение знаний. Стали появляться труды, систематизировавшие знания по регионам и отраслям. Но, в отличие от региональных просветительских проектов, том «Народной» (общероссийской) энциклопедии у меня был, и я его внимательнейшим образом читал. Это еще было в прошлом тысячелетии, в мои школьные годы. Уже давно у меня нет этой книги, но память о том удовольствии, которое принесло мне ее чтение, я храню до сих пор.

Это очень предвзятая статья, обращенная к людям, руководствующимся лишь поверхностным знанием о том, как осуществлялась торговля в те времена, когда рождались первые энциклопедии. Если же руководствоваться обычным, системным подходом (то есть, в данном случае — движением от общего к частному), без которого восстановление достоверной картины невозможно, то следует признать, что значительный объем торговли и в 17-м, 18-м да и в 19-м веках (не говоря уже о более ранних периодах) приходился на тех, кто товар разносил по домам. На Руси таких людей называли коробейниками. Это не было чем-то незаурядным или противным нравам людей прошлого. Это было естественно. Кстати, о том, как распространялась энциклопедия Дидро и Д’Аламбера, можно узнать из романа Лиона Фейхтвангера «Лисы в винограднике». Да, нанимались специальные люди, которые ходили, что называется, по квартирам и предлагали купить подписку на энциклопедию. Там это замечательно описано, как и то, что полиция арестовывала таких людей. Но не за то, что они беспокоили подданных короля, а потому, что не всех устраивал атеистический пафос самой энциклопедии.

К своему стыду, только прочитав эту статью, узнал о существовании сайта Института Петра Великого. Великолепно исполненный и информативный, он стал для меня настоящим открытием.
Но я хотел сказать о другом.
Как мне представляется, версия о том, что Петр холодно относился к Москве (о чем было сказано в комментариях), базируется на более позднем противостоянии двух ветвей российской деловой и политической элиты, берущих свое начало в Москве и Питере. И, кстати, наиболее рельефно оно обозначило себя в период реформ Александра Освободителя. При Петре же Москва сыграла роль своеобразной стартовой площадки для вызревания и реализации петровских реформ. Взять хотя бы военную отрасль. Именно Семеновское и Преображенское – эти подмосковные села, стали родиной российской императорской гвардии, давшие свои названия двум самым известным полкам армии.
Разумеется, когда строился Питер, когда вводился запрет на строительство из камня зданий, кроме как в граде на Неве, то легко было впасть в соблазн назначить новую столицу любимой. Но когда государю нужны были деньги, то он обращался к московскому купечеству. Оно же, это купечество и сложило костяк питерской деловой элиты.
Вряд ли мне удастся заполучить том этой энциклопедии в «бумажном варианте», но утешает то, что он сформирован на основе онлайнового «Свода петровских памятников России и Европы».

Как для человека интересующегося историей Древнего Рима (но отнюдь не знатока той эпохи) в качестве «точек», символизирующих собою эволюцию взглядов на историю Древнего Рима, могу привести знакомство с тремя трудами. Первый из них – это «История упадка и разрушения Римской империи» Эдуарда Гиббона. Второй – «История Рима» Теодора Моммзена и, наконец, третий – «История Древнего Рима» Мэри Бирд. Эти три произведения написаны в разные эпохи, кажется, с интервалом в полтораста-двести лет. В них сделаны не просто разные акценты, но и сама римская история в них выглядит по-разному, что ли. Книга Бирд для меня стала просто подарком на римской почве. А к Гиббону до сих пор испытываю уважение за проделанную работу, особенно с учетом того, что его вряд ли можно расценивать в качестве кабинетного ученого. Надеюсь, что авторский коллектив Института всеобщей истории РАН найдет место в энциклопедии для этих исследователей.

Впечатлил меня завершающий абзац статьи об издании энциклопедии, приуроченной к 300-летию Екатеринбурга, а точнее то место, где говорится о синхронистической таблице, позволяющей сопоставить события в городе, стране и за рубежом. Обычно подобные таблицы помещались (и помещаются) в статистические сборники, где они заполнялись однородными статистическими данными (позволяющими делать сравнение). Сравнения же, сделанные на почве город – страна – мир, мне не доводилось встречать. Тем интереснее это издание!
Вообще говоря, эта энциклопедия затрагивает напрямую тот период времени, который меня всегда интересовал – это формирование индустриальных кластеров. А тут они не просто присутствуют, а еще и со своей спецификой – российской дореволюционной, советской и российской современной. Кстати, это отлично просматривается на истории Верх-Исетского завода.

Обобщение и систематизация данных об экономическом потенциале региона являются одним из важнейших факторов для формирования того, что обычно называют инвестиционным или деловым климатом территории. Это очень трудоемкая задача, для решения которой еще с советских времен привлекались специализированные организации, связанные с Советом по изучению производительных сил. Любой экономист (а я один из них) знает, насколько важна здесь координация усилий различных организаций, занимающихся учетом имеющихся ресурсов и оценкой перспектив их использования. В случае же «Поморской энциклопедии» задача усложняется тем, что весомый вклад в развитие производительных сил области приходится на морехозяйственный комплекс, зависимость которого от внешних факторов (не регионального происхождения) является очень высокой. С большим интересом бы ознакомился с тем, как авторский коллектив этой энциклопедии решил эти непростые задачи.

Невозможно понять современную Европу и современную науку об обществе без обращения к Энциклопедии Дидро и Д’Аламбера. Это не вопрос истории энциклопедического знания. Это вопрос самой сути того, почему Европа до сих пор остается ядром интеллектуального и социального прогресса. Именно эта, часто называемой Французской, энциклопедия сосредоточила в себе все то новое, что очень скоро свяжут с Новым временем, с либерализмом и концом феодализма. Об этом можно писать бесконечно, но здесь и сейчас, я хочу отметить то, что близко лично мне – это статьи, написанные для энциклопедии Франсуа Кэне и ставшие важным вкладом в экономическую науку. Я имею в виду его статьи «Фермеры» и «Зерно», где он сформулировал общие принципы физиократизма, раскрытые им в своих «Экономических таблицах». Важно ли это? Ответ на этот вопрос может дать хотя бы то, что небезызвестный Адам Смит лично был не только знаком с Кэне, но и, можно сказать, был его учеником (в период своего парижского пребывания). Да и к России все это имеет непосредственное отношение – Екатерина Великая лично была знакома с Дени Дидро и приложила немалые усилия через Вольтера для того, чтобы тот поспособствовал приезду Кэне в Петербург.
К сожалению, на русском языке Энциклопедию, положившую начало эпохе Просвещения, мне не довелось читать. Ее попросту нет. Вот если бы ее перевели! Это был бы подлинный подарок.